Кассандра Клэр - Город потерянных душ [любительский перевод]

— Тогда почему ты не хотел меня видеть?

— Потому что… — Джейс выдохнул. — Хорошо, справедливое замечание, но есть кое что, чего ты не знаешь. Меч, который ты использовала, который Разиэль дал Саймону…

— Глориус, — сказала Клэри. — Меч Архангела Михаила. Он был уничтожен.

— Не уничтожен. Он вернулся, откуда прибыл, небесный огонь поглотил его. — Джейс слабо улыбнулся. — С другой стороны, нашему Ангелу придется предоставить серьезные объяснения, когда Михаил обнаружит, что его приятель Разиэль одолжил его любимый меч кучке беспечных людишек. Но я отвлекся. Меч… то, как он горел… это был необычный огонь.

— Я догадалось об этом.

Клэри хотелось бы, чтобы Джейс перестал прижимать руку и привлек бы ее к себе. Но он, похоже, хотел сохранить дистанцию между ними, так что она осталась сидеть, где сидела. Ее тело отдавалось болью от того, что она находилась так близко к Джейсу, но не могла к нему даже прикоснутся.

— Я бы хотел, чтобы ты не надевала этот свитер, — пробормотал Джейс.

— Что? — Она посмотрела вниз. — Я думала, тебе нравился этот свитер.

— Нравиться, — ответил он и покачал головой. — Неважно. Этот огонь… Небесный огонь. Горящий куст, огонь и сера, тот столп огня, что предстал перед детьми Исраэля — вот об этом огне речь. «Ибо огонь возгорелся во гневе Моем, жжет до ада преисподнего, и поедает землю и произведения ее, и пропалят основания гор». Этот огонь сжег во мне все то, что сделала Лилит.

Он потянулся за подол своей рубашки и потянул ее вверх. Клэри резко вздохнула, над его сердцем, на гладкой коже его груди не было больше Метки — только заживающий белый шрам там, где вошел меч. Она протянула руку, желая прикоснуться к нему, но он попятился, качая головой. Она почувствовала, как на ее лице появляется гримаса боли, и не успела ее скрыть, когда увидела, как Джейс опускает футболку.

— Клэри, — произнес он. — Тот огонь… он все еще внутри меня.

Она уставилась на него.

— Что ты имеешь в виду?

Он глубоко вздохнул и вытянул руки ладонями вниз. Она смотрела на них, такие тонкие и знакомые, руна Ясновидения исчезла с его правой руки, оставив после себя белые шрамы. Они оба смотрели, как его руки начали немного дрожать, а затем, под не верящим взглядом Клэри, стали прозрачными.

Как лезвие Глориуса, когда он загорелся, его кожа, будто превратилась в стекло, в котором бурлило темнеющее и горящее золото. Она видела очертание его скелета через слой кожи: золотые кости, соединяющиеся огненными сухожилиями.

Она услышала, как он глубоко вдохнул. Он поднял голову и встретился с ней глазами. Глаза у него были золотые. Они всегда отдавали позолотой, но сейчас, она могла поклясться, они действительно стали цвета плавленого золота. Он тяжело дышал, и пот блестел на его щеках и ключицах.

— Ты прав, — сказала Клэри. — Наши проблемы действительно не похожи на проблемы других людей.

Джейс недоверчиво уставился на нее. Он медленно сжал руки в кулаки, и огонь пропал, оставляя после себя самые обычные, знакомые, невредимые руки.

— Это все, что ты можешь сказать? — спросил он сквозь смех.

— Нет. Я хочу сказать тебе гораздо большее. Что происходит? Твои руки теперь — оружие? Ты теперь Человек-Факел? Что, черт возьми…

— Я понятия не имею кто такой Человек-Факел, но… Ладно, слушай, Безмолвные Братья сказали, что я теперь храню в себе этот небесный огонь. Внутри моих вен. В моей душе. Когда я проснулся в первый раз, я чувствовал, что будто бы дышу огнём. Алек и Изабель думали, что это остаточный эффект от меча, но когда он и не подумал проходить, мы позвали Безмолвных Братьев. Брат Захария сказал, что не знает, как долго это будет продолжаться. И я случайно поджег его: он коснулся моей руки и я почувствовал прилив энергии, идущей через меня.

— Сильный огонь?

— Нет. Не очень. Но все-таки…

— Вот почему ты не прикасаешься ко мне, — поняла Клэри. — Ты боишься, что сожжешь меня.

Он кивнул.

— Никто никогда не видел ничего подобного, Клэри. Никогда прежде. Не когда-нибудь. Меч не убил меня. Но оставил этот… этот кусок чего-то смертельно внутри меня. Что-то настолько мощное, что вероятно убьет обычного человека, возможно даже, обычного Сумеречного охотника. — Он глубоко вздохнул. — Безмолвные Братья работают над тем, чтобы я смог его контролировать, или избавиться от него. Но как ты можешь представить я не главный их приоритет.

— Потому что это Себастьян. Ты слышал, я уничтожила эту квартиру. Я знаю, что есть и другие способы обойти, но…

— Вот это моя девушка. Но у него есть похожие. Другие места укрытия. Я не знаю, какие они. Он никогда не рассказывал мне. — Он наклонился вперед, достаточно близко, чтобы она могла увидеть изменение цвета в его глазах. — Когда я проснулся, Безмолвные Братья были со мной практически каждую минуту. Они должны были провести церемонию на мне снова, ту, которая осуществляется над Сумеречными Охотниками, когда они родились, чтобы защитить их. А потом они порылись в моей голове. Искали, пытаясь вытащить любой фрагмент информации о Себастьяне, что я мог знать или забыть, что знал.

— Но… — Джейс, в полной растерянности, покачал головой.

— Там просто ничего нет. Я знал его планы о церемонии в Буррене. Кроме того, я понятия не имею, что он собирается делать дальше. Где он может ударить. Они знают, что он работает с демонами, поэтому они выставляют стражу, особенно вокруг Идриса. Но мне казалось, что одна польза все-таки есть со всего это — если бы я смог узнать хоть какие-то его тайны, пока мы были связанны — но даже этого у нас нет.

— Джейс, если бы ты что-то узнал, он бы просто поменял свои планы, — начала спорить Клэри. — Он знает, что потерял тебя. Вы двое были связаны вместе. Я слышала его крик, когда ударила тебя. — Она дрожала. — Это был ужасный крик человека, который потерял все. Он действительно заботился о тебе, каким-то странным образом, я думаю. И хоть все это было ужасно, мы оба кое-что получили со всей этой ситуации, что может сыграть нам на руку.

— И что же?

— Мы понимаем его. Ну, в той мере, в какой хоть кто-нибудь может его понять. И это не та вещь, которую он может изменить, переделав свои планы.

Джейс медленно кивнул.

— Знаешь, кого еще я теперь понимаю? Своего отца.

— Вален… нет, — сказала Клэри, наблюдая за его выражением лица. — Ты имеешь в виду Стивена.

— Я просмотрел его письма. Вещи, в коробке, которую дала мне Аматис. Знаешь, он написал мне письмо, которое я должен был прочитать после его смерти. Он сказал мне, чтобы я стал лучше человеком, чем был он.

— Ты и есть лучший, — сказала Клэри. — Когда мы были в тех апартаментах, в те моменты, когда ты становился собой, ты больше беспокоился о совершении правильных поступков, чем о своей жизни.